Тренер анатолий тарасов, Анатолий Тарасов - новости
Максим Макарычев. Турнир продолжается и по сей день, гордо нося звание самого важного человека в истории хоккея. Еще одно из наследий великого наставника — детский турнир «Золотая шайба», история которого началась 8 декабря года. Взаимоотношения между двумя глыбами нашего хоккея были непростыми, натянутыми, во многом из-за того, что Тарасов и Бобров были совершенно разными людьми.
Альметов, К. Локтев, А. Фирсов , В. Харламов , Б. Михайлов , В. Петров , В. Третьяк , А. Рагулин , В. Много сделал для популяризации хоккея с шайбой в стране.
Долгие годы был председателем детского клуба «Золотая шайба», проводившего Всесоюзные соревнования дворовых команд. Автор популярных книг «Тактика хоккея» , «Хоккей грядущего» Дочь Тарасова Татьяна р. Skip to the beginning of the images gallery.
Мы можем оповестить Вас, когда товар появится в наличии:. Сообщить о наличии. Скидка на товар Вы экономите Бонусов за покупку. Проверить наличие в г.
Безопасная оплата. Возврат 14 дней. Описание Великий хоккеист, замечательный футболист и гениальный тренер Анатолий Тарасов был символом советского спорта. Характеристики Автор Раззаков Ф. Шадрин с Зиминым засмущались, отказываясь "бить Владика". После тренировки Третьяк уходил со льда в синяках и ссадинах. Вам надо не в хоккей, а в куклы играть". Потом отмякнет немного: "Запомни: тебе не должно быть больно.
Забудь это слово - "больно". Радуйся тренировке. Малейшие отступления от нее не то что не приветствовались, а всячески карались", - признавался один из лучших игроков в истории чехословацкого хоккея Владимир Мартинец. По его мнению, победить советских хоккеистов, тренировавшихся с утра до вечера под руководством таких фанатично преданных игре людей, как Тарасов, было практически невозможно.
Анатолий Владимирович никогда не давал на тренировках одинаковых упражнений, постоянно импровизируя. Не передать Народный артист, не повторялся.
Я 22 года ЦСКА отдал, 10 лет как игрок - иногда казалось, что уж все его повадки знаю, могу предположить, что произойдет в следующую минуту Гениальный человек! Мог бы добиться успехов в любой области - счастье наше, что он занимался хоккеем. Не было бы Тарасова - и хоккея в России не было бы.
Всю жизнь искал новое, а уж другие клубы им найденное перенимали. Эрудиция какая! На установку приходил с книгой Станиславского "Моя жизнь в искусстве". Эмоциональный, заводной, требовательный, Анатолий Владимирович зажигал всех своим энтузиазмом и вместе с тем зорко следил за работой каждого игрока.
Характер был у него жестче, чем у Аркадия Ивановича, - вспоминал Виталий Давыдов. Аркадий Иванович и Анатолий Владимирович прекрасно дополняли друг друга и составляли блестящий тренерский дуэт. Темпераментному Тарасову иногда не хватало терпения. Если сборная начинала проигрывать, он сразу же предлагал перетасовать звенья, поменять тактику. Их единодушие в ответственные моменты, на мой взгляд, скорее всего, объяснялось тем, что ни тот, ни другой не кончали не только Высшей школы тренеров, но и институт физкультуры.
Поэтому в спортивных ситуациях они обязательно прислушивались к мнению друг друга, что лишний раз только подчеркивало их взаимное уважение, в том числе и знаний, хотя роли в сборной у них были разные: Аркадий Иванович был организатором, мозгом команды, а Анатолий Владимирович был силен в тренировочном процессе, поэтому чаще напарника проводил занятия, - признается Виталий Давыдов.
Как вспоминают ветераны хоккея, на тренировки Анатолий Тарасов приходил не только с хоккейными пособиями, но и с томиком Чехова. Более того, не просто с рассказами, но и даже с книгой писем Антона Павловича своему брату, Михаилу. Тарасов на подобных занятиях в ЦСКА и в сборной был само движение, страсть, энергия.
При большом стечении публики, журналистов, обожавших наблюдать за ним в эти минуты, иногда брал в руки микрофон, хотя хоккеисты и так его прекрасно слышали. Тренер работал на пределе сил, и требовал такого же фанатичного отношения к хоккею от своих учеников.
Об этом говорит всего-лишь одна фраза Тарасова: "Мало собрать в команду звездных игроков, надо, чтобы и тренер соответствовал этой команде". Требовал многого, но мы заводились и работали на совесть. Даже когда мы проигрывали важнейшие матчи, Тарасов буквально носился вдоль скамейки, а Чернышев невозмутимо стоял у бортика, ни чем не выказывая волнения".
Анатолий Тарасов действительно был "фонтаном эмоций и страстей", великим трудоголиком с неповторимым артистизмом. Он и строил свою речь так, что его отдельные фразы, наподобие "Есенина русского хоккея", сказанной о Мальцеве, разлетались на поговорки и легко становились газетными заголовками.
Не случайно, общаясь с ним, журналисты ждали от острого на язык мэтра какого-то оригинального экспромта: вдруг он сам спровоцирует спор с репортерами и сам начнет задавать им вопросы. Не случайно, что Тарасов был находкой для объективов фотографов и камер во время телевизионных трансляций. Приходил на стадион ЦСКА на Ленинградском проспекте, забирался повыше на трибуну и часами наблюдал, как занимается с хоккеистами Анатолий Владимирович. Меня удивляло, что в этих занятиях никогда не было повторений.
Всякий раз Тарасов проводил тренировку по-иному, по-новому, - вспоминал в своей книге о хоккее известный арбитр Юрий Карандин. Скажем, назавтра предстоял матч со "Спартаком", а сегодня на тренировке Анатолий Владимирович назначал одну пятерку играть за спартаковцев, играть в их стиле, в их манере.
Так прямо и определял: ты - Старшинов, вы - братья Майоровы… Учтите, предупреждал он остальных, эта пятерка действует обычно так… начинает атаку таким образом… от них можно ожидать таких ходов". Уже на следующий день, в матчах, которые Карандин судил, он без труда угадывал те игровые ходы, которые наставник армейцев отрабатывал накануне со своими подопечными.
Хотя, на мой взгляд, какой-то доли человечности и гибкости, какой обладали Чернышев или Бобров, ему все же недоставало". Стихией Анатолия Тарасова было находиться в гуще событий на льду и за его пределами.
Страстному, всем сердцем переживающему за игру и результат, ему во время матчей не сиделось на месте, он постоянно ходил вдоль скамейки, находя какие-то слова для каждого хоккеиста.
Причем, у него была такая особенность - чем лучше шли дела у команды во время матча, тем эмоциональнее и страстнее вел себя Анатолий Владимирович, да так, что его призывы, обращенные к игрокам, слышали не только они сами и зрители поблизости, но и весь болельщицкий сектор, примыкавший к скамейке.
